Полина Раевская - Прекрасна и очень несчастна, или Кто кинул маленькую принцессу

Я же, сама не знаю почему, принялась критически рассматривать себя в зеркале, недовольно отмечая признаки усталости и пережитого – темные круги под глазами, припухлость век, вызванную недавними рыданиями, мертвенную бледность щек. Да уж, усмехнулась я своему отражению, вид далеко не цветущий. А ведь до того, как мне предъявили обвинение в убийстве, я слыла особой привлекательной, не знающей отбоя от кавалеров. Даже интересно, как на моей репутации обольстительницы отразится судимость? Я вновь усмехнулась. Что ж, поживем – увидим.

– Хороша, хороша! – насмешливый голос заставил меня вздрогнуть. Надо же, предаваясь своим мыслям, я и не заметила, как Борисов вышел из ванной. Досадуя на себя за то, что позволила застать себя врасплох, я больно закусила губу и отвернулась от собеседника.

– Все? – я буркнула, обращаясь к адвокату, не поворачивая головы. – Привели себя в порядок? Теперь салон вашего, не сомневаюсь, очень дорогого авто в безопасности?

Может, и не очень вежливо, конечно, но счет за «должок» Борисова все еще не закрыт – никакие насмешки не могли компенсировать то унижение, через которое мне пришлось пройти по его вине. Так что потерпит!

Однако, судя по всему, этого гостя так просто не выгонишь. Ничуть не смущаясь, Борисов подошел к барной стойке, отделяющей жилую зону от кухонной, и уселся на высокий стул.

– Кофе нальешь? – поинтересовался он, даже не подумав смутиться.

Пробурчав нечто нечленораздельное, призванное продемонстрировать крайнюю степень недовольства, я подошла к кофемашине и утопила мягкую кнопку, запуская процесс приготовления эспрессо. Сложив руки на груди, наблюдала, как ароматный напиток тонкой струйкой наливается в чашку, и мечтала о том, чтобы этот процесс длился вечно. Увы, умная техника выполняла поручения очень быстро, и как я не хотела, мне пришлось повернуться к Борисову и встретиться с ним взглядом.

Надеюсь, я не выглядела при этом очень затравленной. Что до мужчины, то в его глазах плясали озорные чертики, выдававшие насмешку. Вот ведь гад!

– Ваш кофе, сэр, – язвительно произнесла я и, прошествовав к стоящему у стены дивану, небрежно откинулась на его сиденье, скрестив ноги и натянув подол платья пониже – белье я так и не успела надеть. В списке моих «одежных историй» не хватало только этой.

Борисов внимательно меня рассматривал, не произнося ни слова. Интересно, а зачем он вообще явился? Вопрос закономерный, хоть и несколько запоздалый. Но вместо того чтобы его прямо об этом спросить, я зачем-то решила инициировать светскую беседу.

– Как кофе? – вежливо поинтересовалась я, изображая гостеприимную хозяйку.

– Вполне сносный, – ответил Илья. Судя по всему, тактичность – не самая сильная его сторона.

Я обиженно поджала губы, но промолчала. Мужчина рассмеялся:

– Перестань, так и будешь дуться на каждое мое слово? В конце концов, я же не пирожки твои раскритиковал. Этот кофе ты не сама варила, душу не вкладывала, отсюда и результат. Как-нибудь я непременно угощу тебя по-настоящему достойным напитком, приготовленным в лучших традициях искусства бариста.

– Жду не дождусь, – яда в моем тоне вполне хватило бы, чтобы умертвить роту крепких солдат, но выпад не достиг цели – Борисов лишь лучезарно улыбнулся, продемонстрировав ослепительный ряд зубов.

Похоже, у этого субъекта просто нет недостатков, досадливо подумала я, невольно съеживаясь от осознания собственного несовершенства.

– Слушай, а ты всегда навещаешь своих подзащитных, да еще и по ночам? – решив, что церемоний на сегодня достаточно, поинтересовалась я.

– Нет, – улыбка Борисова стала еще шире, хотя мне казалось, что это уже невозможно. – Я делаю исключения только для молодых и красивых барышень, – мужчина весело мне подмигнул.

– Так себе комплимент, – хмыкнула я. – Слыхали и лучше.

– Не сомневаюсь, – произнес Борисов серьезным тоном и пристально посмотрел мне в глаза. Я поежилась, хотя в комнате было довольно тепло, и натянула подол платья еще ниже.

– И все же как ты тут оказался? – пытаясь преодолеть воцарившуюся между нами неловкость, спросила я вновь.

– На запах дыма приехал, – рассмеялся Борисов, уходя от ответа.

– А ты, значит, что-то вроде Супермена? Ездишь ночью по улицам города, спасая людей от неприятностей.

Борисов усмехнулся:

– Далеко не всех, поверь.

И вновь одарил меня странным взглядом, а затем тут же попытался перевести разговор в другое русло:

– Что на тебя нашло? Разве в школе тебе не говорили, что спички детям не игрушка?

– Ну-у-у-у, – промычала я, – я, знаешь ли, оканчивала школу принцесс, а там все больше другие науки преподают.

На этот раз стрела достигла цели – мужчина смутился.

– Лен, – миролюбиво произнес он, впервые назвав меня по имени, чем значительно уменьшил дистанцию между нами, – может, уже хватит? Ну, сколько еще ты будешь вспоминать ту дурацкую историю? Неужели ты никогда в жизни не совершала ошибок?

Я захлебнулась от возмущения. Так вот как, оказывается, это называется! Просто «ошибка»! Ну-ну!

– Совершала, конечно, – язвительно ответила я, – но, если они затрагивали чувства других людей, хотя бы извинялась потом.

– Ты права, – покаянно проговорил Борисов, – во всем права. Я и сам понимаю, нужно было попросить у тебя прощения, просто не знал, как это лучше сделать.

– Простого «извини» было бы достаточно, – сложив руки на груди, ответила я. – Поверь, искупать вину кровью я бы не потребовала.

– Ну тогда прости, – Илья миролюбиво поднял вверх руки. – Мне просто даже не хотелось упоминать о том случае – вдруг ты уже о нем и не помнишь, а я бы своими извинениями только разворошил былые раны.

– А что, было очень похоже, что все забыто? – от возмущения я чуть не захлебнулась.

Борисов смущенно опустил глаза и отрицательно покачал головой.

– Ну так что? Теперь мир? – подытожил он разговор.

– Мир, – нехотя пробурчала я.

– Ну и славно, – Илья хлопнул себя по коленям и, поднявшись, направился к двери. – Значит, теперь мы вполне можем приступить к обсуждению нашего дела.

– Эй, ты куда? – надеюсь, он не заметил отчаяния в моем голосе – не хватало еще, чтобы Борисов понял, насколько мне тоскливо и одиноко.

– За папкой с документами, – весело ответил он. – Оставил ее в машине, когда изображал из себя юного помощника пожарных. Скоро вернусь. Жди и никуда не уходи, – весело прокричал он уже с лестничной площадки.

Я выдохнула с заметным облегчением.

Глава восьмая

Зачем вы девушки красавцев любите?..

Бог создал женщин красивыми, чтобы их могли любить мужчины, и глупыми, чтобы они могли любить мужчин! Женщины так много времени и средств уделяют внешнему виду, а не развитию интеллекта, потому что слепых мужчин гораздо меньше, чем глупых… почему же все ДУРЫ такие ЖЕНЩИНЫ?

Затянувшиеся далеко за полночь посиделки с адвокатом принесли мне немало новых сведений. Например, я узнала, что мое освобождение – не столько плод великого гения Борисова как адвоката, сколько следствие его талантов сыщика. Моему спасителю удалось отыскать в кабинете Захарова потайную комнату. Если бы не это, никакие деньги меня из СИЗО не вытащили. Даже внушительная сумма в два миллиона рублей.

Если честно, то, упоминая великие детективные таланты Борисова, я несколько преувеличила. Не иначе как от избытка благодарности. На самом деле потайной кабинет, служивший Захарову комнатой для утех и сокрытый со стороны рабочего кабинета книжным шкафом, был обозначен на генеральном плане здания. Так что удосужься следователь ознакомиться со строительной документацией, его уверенность в моей виновности не была бы столь непоколебимой. Но это если бы… А на деле, по словам Ильи, полицейские оказались очень недовольны его неожиданным открытием. Следователь уже «галочку» поставил, мысленно премию за оперативно раскрытое дело обмыл, а тут такая незадача.

– Вот что ему теперь со всем этим делать прикажешь? – спросил адвокат.

– Может быть, настоящего убийцу искать? – предположила я.

– Хорошо бы, – Илья вздохнул. – Да что-то маловато у меня надежды на этого пацана. Боюсь, будет он тебя «топить». Найти иных подозреваемых ему не под силу, разве те только сами придут с повинной, что, сама понимаешь, вряд ли, а «висяк» ему совершенно ни к чему. Зато против тебя у него есть все, что нужно: мотив, возможность и прорва улик.

Я в отчаянии сплела кисти рук, до боли сжав пальцы.

– Да уж, – проговорила я, усмехнувшись, – замечательную же картину ты нарисовал.

Борисов потянулся, зевая.

– Прости, пожалуйста, – пробормотал он. – Я практически не спал сегодня. Не переживай, – он весело подмигнул мне сонным глазом, – мы непременно найдем настоящего убийцу.